Народ и власть должны быть единым целым

(Такое название эта речь получила в итальянском издании трудов Че (1969). Точный её испанский заголовок гласит: "Выступление на проводах интернациональных бригад добровольного труда". (Последние впервые работали на Кубе в августе - октябре 1960 г. и включали в себя юношей и девушек из десятков стран мира).)

Выступление на проводах добровольцев интернациональных трудовых бригад 30 сентября 1960 г.

Товарищи кубинцы, товарищи из других стран мира, которые принесли сюда, в отроги Сьерра-Маэстры послание солидарности с Кубинской революцией.

Сегодня у нас радостный день – день встречи молодежи, но и день грусти расставания. Сегодня мы прощаемся с товарищами со всего мира, которые приехали сюда, чтоб отдать свой труд кубинской революции и чтоб узнать эту революцию и её народ. Вы работали со всем юношеским и революционным энтузиазмом, на который способны, и думаю, что вы также смогли узнать наш народ, такой же народ, как все другие, состоящий из миллионов людей, составляющих сегодня единую массу, готовую к борьбе в защиту своих недавно обретённых прав, готовую идти на смерть, чтоб сохранить эти права и чтоб продолжить свой путь к новым завоеваниям.

Мы впали бы в грех гордыни, если бы стали объяснять каждому из товарищей, которые приехали сюда со всех концов света, что такое революция, и если бы пытались побудить их следовать нашему примеру, как если бы он был единственным в [нашем] мире. То, что вы видели здесь, это не больше – но и не меньше, - чем образ народа, который вступил в революцию и твёрдо остаётся в ней.

Многие молодые люди мира знают уже, что это такое – вступить в революцию, как знают это и кубинцы, и знают также, каких великолепных результатов добивается народ, который смог освободиться от пут, мешающих его развитию.

Но к сожалению, многим товарищам из Америки и из других районов мира ещё не довелось увидеть свой народ вступающим в революцию. Быть может, мы пока ещё не можем до конца объяснить исторический феномен, в силу которого Куба – страна, не в больше мере колонизованная, чем иные, обрела тем менее в своём отчаянии силу, необходимую для того, чтоб начать борьбу, которая разорвёт его цепи. И вправду, трудно в рамках традиционных теорий объяснить, почему именно здесь, на Кубе, впервые в Америке прозвучал клич окончательного освобождения, и удалось продвинуться вперёд – вплоть до момента, который мы сейчас переживаем. И мы не претендуем на то, чтоб объяснить здесь это, как и не считаем, что этот кубинский пример показывает единственный путь осуществления чаяний народа, что именно этот путь борьбы выступает как единственный и окончательный к тому, чтобы достигнуть подлинного счастья – свободы и экономического благосостояния. И всё-таки многое из того, что мы делаем здесь, действительно может быть осуществлено почти во всех угнетённых странах – угнетённых, колонизованных, полуколониях, не «слаборазвитых», как нас называют, поскольку мы не слаборазвитые. Мы просто плохо развиты, плохо, потому что империализм уже давно овладел источниками нашего сырья и стал развивать их в соответствии с его имперскими потребностями.

Не стоит перечислять примеры. Вы знаете, как это было с сахаром на Кубе или с нефтью – в Венесуэле, или с оловом в Боливии, или с медью Чили, с аргентинским животноводством и пшеницей или с бразильским кофе. Все мы объединены общим знаменателем, все мы – страны монопродукта и монорынка.

И мы знаем уже, что путь к освобождению лежит через борьбу против монорынка – вначале против монопродукта, затем через диверсификацию внешней торговли и диверсификацию внутреннего производства. До сих пор всё просто. Проблема, однако, в том, как этого добиться – путём ли парламентских выборов и решений, путём ли вооружённой борьбы или путём, совмещающим парламентаризм и оружие? Я не знаю точного ответа на этот вопрос. Что я с уверенностью могу сказать вам, так это то, что в условиях Кубы, под гнётом империалистических хозяев и их местных марионеток мы не видели для кубинского народа иного выхода, чем тот, о котором возглашают винтовки.

А тем, кто, руководствуясь голым техницизмом, вопрошает нас: а подумали ли вы, сколько капитала потребует начало аграрной реформы, мы скажем, что его не потребуется; единственный капитал для этого представлен вооружённым народом, осознавшим свои права. (Аплодисменты). Этого капитала оказалось достаточно, чтобы мы здесь, на Кубе, осуществили нашу аграрную реформу, затем – углубили её, развивали её и встали на путь индустриализации.

Конечно, невозможно резюмировать в столь простой формуле все усилие народа, потому что речь идёт о борьбе, стоившей крови и страданий, а империи мира пытаются добиться, чтобы эта кровь и эти страдания росли. Поэтому необходимо твёрдо объединиться вокруг винтовок, вокруг единственного голоса, ведущего весь народ к его окончательным целям; объединиться бескомпромиссно, не позволяя, чтобы кто-либо сеял раскол, потому что – говорит Мартин Фьерро (Мартин Фьерро - гаучо, герой одноимённой поэмы Хосе Эрнандеса, ставшей своеобразным народным эпосом Аргентины.), если братья дерутся меж собой, их пожирают враги извне. Империя хорошо знает эту истину, которую поэт просто услышал от народа; империя знает, что надо разделить для того, чтобы победить. Вот нас и разделили на страны, производящие кофе – или медь, нефть, сахар или олово, или разделили нас на страны, соперничающие за рынок в одной стране, что позволяет той постоянно снижать закупочные цены, чтобы более легко наносить нашим странам поражения – одна за другой.

Иными словами, то, что истинно для одного народа, может быть применимо ко всем народам с неполным развитием. И все мы должны объединиться. Все народы мира должны объединиться, чтобы добиться самого святого – свободы, экономического благосостояния; чувства, что не существует никакой проблемы, которую мы не могли бы в будущем решить, уверенности, что ежедневным воодушевлённым и творческим трудом мы можем прийти к поставленным целям, и ничто не сможет остановить нас на этом пути.

Но существуют империи, которые вы все знаете, империи, которые знаем и мы, поскольку они нас эксплуатировали; империи, которые знакомы и товарищам, родившимся на их территории, которые жили в чреве чудовища и знают, что значит жить в этих условиях, если верить в предназначение человека; знают о них и миролюбивые страны, которые видят себя в кольце атомных баз империи и не могут поэтому полностью реализовать свои стремления к развитию…

Все мы знаем их, и потому наш общий долг – постараться объединиться через голову правительств, которые хотят разделить нас; сомкнуть руки – не только молодых, как мы это делаем здесь, но и зрелых и старых людей и детей, чтоб создать единый сгусток воль, призванный предотвратить сегодня самую страшную из войн, грозящих человечеству, и для того, чтоб осуществить эти чаяния всего мира. Но когда народы, которые знают все это – ибо народы сегодня многому научились, - хотят осуществить подобный союз, начинается (как это произойдет со многими из вас) давление со стороны всех государств, возглавляемых продажными лидерами: вас будут бросать в тюрьмы, будут заставлять забыть обо всём, что вы узнали, находясь в свободной стране, чтобы дать на вашем примере урок, который заставит всех робких и болтливых отказаться следовать дорогой достоинства.

Это уже не раз происходило с теми американцами, которые посещали Кубу, и, к сожалению, будет происходить и впредь. Многие из вас встретятся с трудностями, многие будут осуждены, как представители «худшей человеческой разновидности», вступившие в союз «с чуждыми нам иноземными угнетателями», ставшие союзниками «всего самого зловещего», стремящимися уничтожить то, что они называют демократией, уничтожить западный образ жизни. Этот западный образ жизни, который столь хорошо известен представленному здесь борющемуся народу Алжира, всем угнетённым народам, борющимся и умирающим день за днём, чтоб достигнуть счастья, которое они никогда бы не увидели иначе.

Поэтому путь не прост; он не прост даже для тех, кто, подобно нам, смог преодолеть первый барьер и установить власть народа. (Аплодисменты). Настаёт более трудный этап борьбы, этап, когда фальшивые демократии наносят всё более сильные удары по народу, а народ всё более отчётливо ощущает, как негодование и даже ненависть овладевают им, как он превращается в одной стране за другой в человеческую волну, берущуюся за оружие, борющуюся, завоевывающую власть. Это означает, что в условиях, в которых живёт сегодня человечество, колониальные и полуколониальные страны, пребывающие под игом правительств-марионеток империи. Почти наверняка через короткий или более длительный срок должны будут взяться за оружие, чтоб добиться установления власти представителей народа. И таким образом объединить всю Америку, всю Африку, Азию, Европу в единый счастливый мир. (Аплодисменты).

Но вы увидите многое. Увидите, что если империализм действительно проспал Кубу, сегодня и он проснулся, его разбудили возгласы народа; увидите, как будут формироваться полиции, которые получат название международных, начальство над которыми будет поручено тем, кто имеет наибольший опыт в антикоммунистической борьбе, иначе говоря (если речь идёт об Америке) – Соединённым Штатам. Эта полиция направит оружие – или вернее, ей будет вручено оружие, чтоб наши латиноамериканские братья были брошены под прикрытием того знамени позора, которым стало сегодня ОАГ (ОАГ - Ораганизация Американских Государств), против бунтующих народов. Вы станете свидетелями этого в Америке – и достаточно скоро. Потому, что народ восстанут и потому. Что империя сформирует эти армии. Но это не остановит историю мира и мы – или наши товарищи, если нам предстоит пасть в борьбе – но в любом случае наше поколение, увидит, как эти армии, вооружённые самой варварской державой планеты, будут побеждены борьбой народов, которые полностью разрушат структуры империализма.

Мы, люди этого поколения, увидим окончательно освобождённый мир (аплодисменты), даже если должны будем пройти через величайшие страдания и лишения, даже если враги в своём безумстве попробуют развязать войну, которая лишь ускорит их конец. Но если какой-либо из народов добьется своей независимости, не пройдя через эту борьбу или сокращая её этапы, и вновь спросит о рецепте дальнейшего развития, мы ответим, что таким рецептом является объединение народа, осуществление – при опоре на капитал винтовок и народа – самых глубоких социальных и экономических реформ. И скажем им также, что очень важно воспитывать народ – и что народы учатся с необычайной быстротой.

Мы, которым выпало на долю пережить столь богатый событиями опыт, как Кубинская революция, с волнением видим, как день за днём наш народ обретает новые знания, большую веру в революцию, более высокое революционное сознание. И если всего, что вы видели, мало, напомню вам один-единственный пример: здесь тепло приветствовали делегации всех братских стран, но три делегации были встречены особо горячими аплодисментами, ибо представляют особые ситуации: это делегация народа Соединенных Штатов Америки (аплодисменты), делегация, которую никогда не спутают с правительством США, делегацию народа, не знающего расовой ненависти, не признающую различий между индивидами по цвету кожи, по религии или по экономическому положению. И столь же горячо аплодировали тем, кто как никто представляет сегодня противоположный полюс – делегации Народной Республики Китая. (Аплодисменты). И в то же время так же, как аплодировали двум народам, правительства которых находятся в состоянии ожесточённой борьбы друг с другом – одно – имея за собой весь народ, другое – обманывая свой или противостоя ему; столь же пылко аплодировали собравшиеся делегации Алжира (аплодисменты), делегации народа, который пишет другую замечательную страницу мировой истории, борясь против тех, с кем и мы должны были бороться в наших горах, но противостоя не вторжению на свою землю своих же земляков, которые при всём своём варварстве всегда что-то уважают, но вторжению войск чужеземцев, которых натаскали на убийство, воспитали в духе расовой ненависти и философии войны.

И тем не менее этот же самый собравшийся здесь народ сумел щедро аплодировать и делегации народа Франции, которая также не представляла своё правительство (Аплодисменты). И мы спрашиваем себя: народ, который умеет так точно расставить акценты в своих аплодисментах, разобраться в политических корнях происходящего, так четко обозначить разницу между народами и правительствами даже в такой момент, как сегодня, когда на кубинскую делегацию в Организации Объединённых Наций, например, обрушилась волна ненависти, грубые репрессии, вылившиеся даже в физическое насилие – не говоря уже об устных издевательствах (Речь идёт о дискриминирующем приёме, оказанном в Нью-Йорке кубинской делегации во главе с Фиделем Кастро (результатом чего стал отъезд делегации в гостиницу в Гарлеме, где её посетил Н.С. Хрущёв).) – совершил ли наш народ революцию в силу этих своих качеств? Никоим образом. Наш народ сегодня таков, какой он есть, в силу того, что он совершает революцию. Именно осуществляя свои революционные права, народ за какие то двадцать месяцев революции научился всему, что стоит за его сегодняшним поведением и что вы, делегаты со всего мира, могли видеть и ощущать на острове за истекшие дни.

Итак, меняя постановку вопроса и его категории, изначальным рецептом воспитания народа является само его вовлечение в революцию. Никогда не пытайтесь воспитать народ так, чтобы путём «чистого» воспитания осуществляемого деспотическим правительством, он научился бы бороться за свои права. Научите его прежде всего завоевывать свои права, и тогда этот народ, представленный в правительстве, научится всему, чему его учат, и больше того – без каких бы то ни было усилий сам станет учителем всех. (Аплодисменты).

Этим вещам научились и мы, Революционное правительство, часть народа, находящаяся на руководящих постах, всегда стремясь узнать мнение народа и никогда не отделяясь от него. Ибо руководитель, который изолируется в башне из слоновьей кости и пытается руководить народом посредством спускаемых тому формул, обречён на крах и идёт дорогой деспотизма.

Народ и власть всегда должны составлять единое целое, и все те, кто к нам приезжает – товарищи из Америки и из колониальных стран, которые не добились ещё независимости, поймите: для того, чтобы руководить народом, не обязательно обладать дипломом (Буквально: - "знать буквы".), конечно, если он есть, это лучше, если руководитель является к тому же философом или математиком – это хорошо. Но главное, руководить народом – это понимать его чаяния, что достигается несравненно легче, когда ты сам – часть народа; когда ни на момент – в силу своего лучшего образования или под воздействием какого-либо иного разделяющего нас сегодня барьера – руководитель не изолирован от народа.

Поэтому у нас правительство рабочих, крестьян, а также людей, которые уже давно научились читать, но – что гораздо важнее – научились главному в ходе этой борьбы.

И здесь перед вами наглядный пример этого – из рядов повстанческой молодежи. (Аплодисменты). Когда в воскресенье вы слушали здесь Хоэля Иглесиаса (аплодисменты), знали ли вы, что этот майор Повстанческой армии пришел в Сьерру пятнадцати лет от роду, что он едва умел читать, а писать не умел совсем? Сегодня же он может обращаться ко всей молодежи – и не потому, что он за полтора года уже превратился в философа; он может говорить с народом, потому что он – часть этого народа, потому что он чувствует то же, что все вы чувствуете постоянно, и может выразить это так, чтобы каждый понял его. Если правительства будут создаваться из подобных людей, это было бы лучше всего.

Поэтому отсюда мы приветствуем те правительства мира, руководители которых прошли курс страданий вместе с народом, прошли свои университеты в ходе борьбы и остаются сегодня как всегда плотью от плоти, кровью от крови своего народа. (Аплодисменты).

Вы приехали сюда, товарищи из многих стран мира, узнать нас и трудиться с нами, и хотя вы принесли нам свои знания и свой опыт, я думаю, что и вы сможете здесь узнать что-то новое – и особенно товарищи из стран, не переживших подобного опыта, но готовых пережить его: ведь Куба стала уже частью истории, а то, что стало историей, уже нельзя изменить.

Здесь можно узнать многое – и не только хорошее, и не только то, что бросается в глаза каждый день; не только то, за чем стоит пыл и энтузиазм народа. Здесь можно научиться и отталкиваясь от плохо сделанного, чтобы тогда, когда вы станете властью у себя в странах, вы не повторяли ошибки, которые были совершены нами; чтобы вы научились тому, что победа народа должна быть теснейшим образом связана с его организацией, и, что чем глубже организация, тем легче будет добыта победа.

Вы приехали сюда работать, строить школьный городок, а когда приехали сюда, обнаружили, что не всё было организовано, что работа шла с отставанием; и поэтому вы не смогли закончить этот маленький памятник человеческой солидарности, который хотели оставить здесь. Это досадно, хотя для нас то, что вы сделали, ценно так, как если бы вы воздвигли здесь самый величественный из замков. Но вместе с тем это и урок, показывающий всю важность организации, показывающий, что нельзя думать о том, что революционер подобен ангелу, который является на землю по воле божьей, простирает свои крыла, начинается революция и все проблемы решаются в миг их возникновения – просто по милости осеняющего благословением.

Революционер должен быть неутомимым тружеником, но не только неутомимым, но и организованным. И если вместо того, чтоб учиться на пропущенных в борьбе ударах, на поражениях и ошибках борьбы – подобно тому, как учились мы, - вы привнесёте в революционную борьбу этот опыт прошлой борьбы и организации, тем лучше будет для стран, где вам доведётся бороться за революцию. Это – один из тех уроков, которые вы можете извлечь из пребывания здесь и который вы можете извлечь из этого конкретного примера именно потому, что позитивно мы оценить его не можем.

Но, конечно, во многих иных отраслях экономики страны мы этим грехом не страдали. Мы с первых дней борьбы тоже учились тому, насколько важна организация и потому уже сейчас, когда заканчивается всего лишь второй год революции, мы готовимся представить наш первый хорошо организованный план развития, чтобы вместе со всем народом с энтузиазмом принять его. Потому что смелый план развития, выполнение которого требует полного напряжения сил народа, не может вырабатываться без его участия, он должен готовиться вместе с ним, чтобы все понимали этот план, чтобы все схватывали его сущность и чтобы все подставили своё плечо для выполнения поставленной задачи.

И тогда мы снова станем в Америке также и первой страной, которая сможет с гордостью сказать, что обладает планом экономического развития и, помимо этого (и это самое важное), что речь идёт о плане, который будет выполнен, о плане, в отношении которого мы сделаем всё возможное, чтобы даже перевыполнить его. (Аплодисменты).

Почему нам так необходим план? Ведь для нас это тоже нечто новое.

Потому что мы всегда должны думать о том, что не сразу доступно нашему пониманию: о том, что хочет враг, чтобы мы сделали, - проанализировать, почему он хочет, чтобы мы это сделали, - и затем сделать обратное тому, что он хочет. И если враг не хочет, чтобы мы планировали, чтобы мы организовывались, и не хочет. Чтобы мы осуществили огосударствление нашей экономики и всеми силами борется против этого – мы задаём вопрос: почему он делает это? Потому что именно анархия капиталистического производства создаёт среду, позволяющую выжимать соки из трудящегося народа и ту специфическую ментальность, которая ведёт к тому, что все, каждый человек становится волком для другого человека; что каждый пытается бороться в одиночку, пуская в ход локти, удары ногой и головой, чтобы опередить других, не отдавая себе отчёта в том, что если бы все действовали вместе и сообща, они стали бы огромной силой и могли бы двигаться гораздо дальше и скорее, так, чтобы от этого выигрывали бы все. (аплодисменты).

Ясно, что всегда есть и будут некоторые, которые останутся в положении зрителей (Буквально: «которые будут смотреть на быков из-за барьера); те, кто чужд общему усилию и повседневной работе, которые чувствуют себя оскорблёнными, когда слышат призывы к такой работе, которые изрыгают проклятия, ораторствуя в защиту священной частной собственности. Но чем была эта частная собственность – мы говорим именно о собственности крупных монополий – не о мелком промышленнике или торговце, чем была она, эта собственность, как не разрушителем нашей силы, нашей культуры, нашей национальности. Эти монополии, представляющие сегодня архетип частной собственности, архетип борьбы человека против человека, - они являются и орудием империи, которое раскалывает народ, эксплуатирует его, ведёт к его вырождению. Да, они производят продукты более дешёвые, но зачастую ненужные и низкого качества. Они продают нам свою культуру – в форме фильмов, детективных романов или детских сказок, но при этом намеренно создавая в нас иную ментальность. Потому что за всем этим стоит стратегия – стратегия, основанного на противопоставлении индивидуального усилия коллективному, на том, чтоб воззвать к той доле эгоизма, которая существует в каждом человеке, дабы она оказалась предопределяющей всё остальное. И ещё речь идёт о том, чтоб воззвать к этой доле человеческого «Я», этому небольшому комплексу собственного превосходства, который свойствен каждому человеку и внушает людям мысль, что они в чем-то лучше других. Так вот, монополии прививают человеку с детства представление о том, что ему, который лучше и способнее других, надлежит вести свою индивидуальную борьбу против всех, обыграть всех и самому и самому тоже превратиться в эксплуататора. Они очень озабочены тем, чтобы доказать, что коллективное усилие порабощает, что оно не позволяет выделиться самым умным или самым способным, - как если бы народ делился на более или менее умных, более или менее способных, а не представлял бы собой единую массу воль и сердец, в которой имеют все примерно одинаковые ум и способность к труду, один и тот же дух самопожертвования.

Они приходят к этой однородной массе и стремятся разделить её на чёрных и белых, на более и менее способных, на грамотных и неграмотных; а потом стремятся снова и снова разделить и эти группы, чтобы добраться наконец до индивидуальной личности и поставить её, эту личность, в центр общества.

Конечно, над этими индивидами, которых они нам демонстрируют, находятся монополии, коллективы – но коллективы эксплуатирующие. И мы должны показать народу, что сила его – не в том, чтобы считать себя чем-то большим или лучшим, чем другие, научить его сознавать ограниченность индивидуальных возможностей и силу союза, чтоб он проникся сознанием того, что всегда двое толкают сильнее, чем один; десять сильнее, чем двое и сто сильнее, чем десять. А шесть миллионов (Шесть миллионов человек – это население Кубы в 1960 г.) – сильнее, чем сто! (Аплодисменты).

Товарищи, делегаты из всех стран мира, от имени кубинского народа я должен сказать вам «спасибо!» и откровенно сказать вам, что мы многому у вас научились и что вы оставите о себе незабываемую память. Я должен сказать также: мы надеемся, что и Куба оставила такую же память о себе у вас и что вы сможете взять от нас всё то, что может вам пригодиться, и чтобы во всех уголках мира вы смогли проанализировать то, что требует анализа, причины происходящего; что вы будете изучать теории, подвергать их пересмотру, тщательно анализируя их – и чтобы все и каждый спросили себя, не смогут ли они когда-либо стать счастливыми и что нужно сделать для того, чтоб стать счастливыми.

Мы не претендуем на то, чтобы ответить на все эти вопросы своим примером. Мы просто даём вам наш опыт, с открытыми руками предлагаем его как факт истории. Если кто-либо сможет извлечь из него уроки, которые смогут улучшить хотя бы в минимальной мере положение какой-либо части населения мира – мы будем удовлетворены. Но даже если мы и не пригодимся для этого, всё равно мы сочтём себя счастливыми, если, странствуя порой по другим частям мира, мы встретим дружеские руки тех, кто будет вспоминать об этих двух месяцах пребывания на Кубе. (Аплодисменты).

Мы, товарищи, будем помнить о вас с большим удовольствием. Мы желаем новых встреч с вами и приглашаем вас посетить нашу страну столько раз, сколько вы этого захотите, - чтобы трудиться в ней, чтобы учиться в ней, просто для того, чтобы ещё раз увидеть её. Мы прощаемся с вами братским объятием и словами «до встречи!» (Овация).